Министру обороны РФ
Сердюкову А.Э.

Уважаемый Анатолий Эдуардович,

В июле 2009 Президент России Дмитрий Медведев выразил согласие с предложениями целого ряда религиозных объединений и поручил Министерству обороны возродить в России институт военного духовенства. Было заявлено о том, что на первом этапе священнослужители появятся в военных подразделениях за рубежом. В ходе второго этапа (с 1 января 2010 года) будут назначены священнослужители РПЦ во всех вооруженных силах до бригады включительно. Всего планируется привлечь 200-250 священников. Уже с 1 декабря 2009 года в Вооруженных силах РФ была введена должность помощника командира воинской части по работе с верующими военнослужащими. А в начале февраля 2010 года было утверждено положение о функциональных обязанностях помощников командиров частей по работе с верующими военнослужащими в Вооруженных силах РФ.

Очевидно, что институт военного духовенства необходим. Об этом говорит международный опыт демократических стран, которые сумели на практике воплотить капелланское служение, сохранив единство воинских контингентов и межрелигиозный мир. В армии США служат 3 тыс. капелланов различных религиозных направлений, и каждый солдат может попросить командование об удовлетворении своих духовных нужд – даже если в части есть несколько человек православных, то и для них будет приглашён православный священник. В Германии есть система договоров, которые государство заключает с католической и евангелической церковью на духовное обслуживание военных. В бундесвере сегодня работает свыше 90 военных священников. Государство обеспечивает их денежным содержанием и социальным пакетом. До революции в России было 3700 полковых священников и 100 имамов. Помимо этого, солдат и офицеров по желанию окормляли лютеранские пасторы и католические священники.

Российская армия в настоящее время ещё более многообразна в религиозном отношении, чем в любые другие периоды своей истории. В вооруженных силах РФ есть не только представители "традиционных религий", но и верующих других религий и конфессий, атеисты и агностики. По данным Министерства обороны РФ, сегодня две трети военнослужащих страны называют себя верующими. Из них 83% – православные, 8% – мусульмане и 9% – последователи других религий. Несмотря на то, что большинство называют себя православными (часто делая это формально), об эффективности системы военного духовенства в рамках Миноброны РФ общество будет судить по тому, как будут учитываться интересы религиозных меньшинств и неверующих.

Современная практика поспешного и необдуманного внедрения института военного духовенства чревата конфликтами и дестабилизацией единого организма вооруженных сил страны.

Во-первых, шаги по введению института военного духовенства стали предприниматься в обход законодательства РФ. Для начала надо было подготовить нормативно-правовую базу, определить круг прав и обязанностей священнослужителей, их зону ответственности и компетенцию. В противном случае священники вместо духовной работы, будут исполнять роль идеологических воспитателей и командиров. Идеологическая кампания по исполнению распоряжения президента РФ полностью проигнорировала статью 8 Федерального закона о статусе военнослужащих, которая гласит:

1. Военнослужащие в свободное от военной службы время вправе участвовать в богослужениях и религиозных церемониях как частные лица.
2. Военнослужащие не вправе отказываться от исполнения обязанностей военной службы по мотивам отношения к религии и использовать свои служебные полномочия для пропаганды того или иного отношения к религии.
3. Религиозная символика, религиозная литература и предметы культа используются военнослужащими индивидуально.
4. Государство не несёт обязанностей по удовлетворению потребностей военнослужащих, связанных с их религиозными убеждениями и необходимостью отправления религиозных обрядов.
5. Создание религиозных объединений в воинской части не допускается. Религиозные обряды на территории воинской части могут отправляться по просьбе военнослужащих за счет их собственных средств с разрешения командира.

Очевидно, что в настоящее время военные священнослужители будут приходить в воинские части в качестве сотрудников Минобороны РФ, но их деятельность будет противоречить закону.

Во-вторых, введение института военного духовенства в соответствии с нынешними заявлениями представителей Московского патриархата и руководства Минобороны РФ противоречит конституционному принципу равенства всех религий перед законом (ст. 28 Конституции). Предполагается, что во главе военного духовенства России встанет православный священнослужитель, а в некоторых регионах России в воинские части будут привлекать мусульман, буддистов и иудеев. Президент Медведев предложил обсудить положение о том, что священнослужителя можно пригласить в военное подразделение, если будет 10 % верующих той или иной конфессии. Но тогда получается, что если верующих мусульман или католиков 8 или 9 %, то их религиозные права будут серьезно ущемлены?

Трактовка религиозной ситуации в вооруженных силах представителями Минобороны РФ является прямой угрозой дедовщины по религиозному признаку, когда большинство будет избивать меньшинство за то, что кто-то исповедует "не нашу веру" (а кто не с нами, тот против нас). В рекомендациях Минобороны РФ к слушаниям в Общественной палате РФ на тему "Общество, религия и армия", прошедшим 9 декабря 2009 года, в Обзоре религиозной обстановки в ВС РФ допущены ошибки и оскорбительные высказывания в адрес религиозных объединений, которые не принадлежат к объявленным четырем "традиционным" религиям. Так, отмечается, что на территории Дальневосточного военного округа православные организации составляют 39% от числа зарегистрированных религиозных объединений, а протестантские 49%. Подчёркивается, что протестанты "проповедуют пацифизм и негативное отношение к военной службе", тогда как всё как раз наоборот. Абсолютное большинство протестантов – баптисты, евангелисты и пятидесятники (христианами веры евангельской) – всегда идут на срочную военную службу, проповедуют патриотизм и необходимость служения своей Родине – России. В то же время в настоящее время в "бегах" находятся около 100 тысяч уклонистов от военной службы, среди которых практически нет протестантов. В Обзоре также употребляются такие чисто религиозные и юридически некорректные термины, как "каноническая территория" Русской православной церкви, чем и обосновывается необходимость лишь православного окормления воинских частей. Более того, авторы "Обзора", составленного Минобороны РФ заранее выявляют "врагов": "отмечается активность псевдохристианских религиозных групп пятидесятнического толка", которые "стараются войти в доверие к должностным лицам и получить возможность ведения работы среди военнослужащих", "идут на прямой обман и подкуп под видом "гуманитарной помощи".

В Справке Минобороны РФ о религиозной обстановке в районе дислокации сил Тихоокеанского флота также в качестве негативной тенденции отмечается "активизация протестантских миссий", хотя они представлены, в основном, исторически укорененными в России баптистами, евангельскими христианами и пятидесятниками (христианами веры евангельской). Однако все эти религиозные объединения названы "псевдохристианскими религиозными группами", которые будто бы получают литературу и финансовую помощь из-за рубежа. В Справке "прогнозируется негативное влияние на морально-психологическое состояние военнослужащих…" Свидетелей Иеговы, Общества Сознания Кришны, хотя представители этих движений по своей вере, как правило, проходят альтернативную гражданскую службу.

Материалы Минобороны РФ прямо противопоставляют друг другу военнослужащих по религиозному признаку, утверждают права и полноценность только православия и формально иных "традиционных" религий. Между тем, в Справке о религиозной обстановке в войсках Приволжско-Уральского округа, где дана статистика религиозности личного состава отмечается, что 50% составляют мусульмане, 40% православные, а 10% протестанты, которых Минобороны РФ уже отнесло к "врагам народа".

В армии существует единоначалие и строгая дисциплина, это сплочённый единый организм, независимо от национальности и религии военнослужащих. По крайней мере, так должно быть. В связи с этим существует большая опасность разделения по религиозному признаку. Тогда вместо сплочения коллектива, произойдет раскол – появятся проявления нетерпимости к представителям иных конфессий, что, конечно, не будет способствовать реализации общих целей вооруженных сил, их боевой готовности. Если мы хотим идти в ногу с цивилизованным демократическим обществом, надо искать средства, как защитить свободу совести в армии и на флоте, что является цементирующим и объединяющим фактором, а не делить армию на своих и на чужих.

Однако получается, что должность помощника командира по работе с верующими – всего одна. Кроме того, священнослужителя, согласно утверждённому положению, обязывают "участвовать в укреплении правопорядка и воинской дисциплины, профилактике правонарушений и суицидов". Это значит, что единственный назначенный священнослужитель будет своего рода идеологическим воспитателем, "замполитом".

Нельзя допустить, чтобы введение института капелланов стало насаждением идеологического института. Нельзя допустить дискриминации, чтобы в солдата тыкали пальцем, что он мусульманин или католик и баптист, которые также добросовестно служат в армии. Надо чтобы были учтены интересы каждого.

Мы предлагаем создать Координационный совет при Министерстве обороны РФ. В него должны войти не только представители различных религий и конфессий, но и общественности и правозащитники. Приглашать на встречи только некоторых избранных представителей от "традиционных" религий – это порочная практика, которая недопустима в многоконфессиональном обществе, каким является Россия.

В России сегодня работает в воинских частях в общей сложности около 2000 православных священников. Помимо этого, во многих регионах работают мусульманские служители. В десятках регионах России неформально военнослужащих окормляют протестантские служители, как представители второй по численности христианской конфессии России после православия.

Армия – государственный институт, в котором недопустимы конфликты на религиозной почве и религиозная "дедовщина", и мы надеемся, что Минобороны РФ в дальнейшем будет основывать свои действия по внедрению института военного духовенства строго на положениях Конституции РФ, гарантированности свободы совести и веротерпимости.

Директор НИЧУ "Институт религии и права" Р.Н. Лункин

Научный руководитель НИЧУ "Институт религии и права" А.В. Пчелинцев
12 февраля 2010 г.